Прощай, друг! - Страница 29

— Простите меня, Жильберта, но у меня жутко серьезный экзамен. Сделаете уборку завтра.

— Могли бы и предупредить, — ворчит женщина.

— Я очень сожалею, Жильберта.

Служанка удивлена тем, что ей даже не дают войти. Она бросает в квартиру поверх плеча Ватерлоо, которая преграждает ей дорогу, недоверчивый взгляд, потом говорит:

— Я принесла газету. Там пишут, что вы помогали убийце.

— Я? — побелев, растерянно спрашивает Ватерлоо.

— Да, на медосмотре.

Ватерлоо, испытывая неловкость пополам с облегчением, качает головой и забирает у нее газету.

— Ну ладно, я пошла, — говорит служанка.

Она уходит Ватерлоо закрывает дверь. За ней, оказывается, стоит Барран, прислонившись к стене, — он в темных очках, в синем пальто господина Аустерлица. Девушка улыбается ему и снимает свои очки.

Тут снова раздается звонок в дверь Ватерлоо, раздосадованная возвращением служанки, открывает дверь, опять скрывая за створкой Баррана.

Но на пороге не служанка. Это двое помощников Мелутиса — инспектора Муратти и Годар.

— Уголовная полиция, мадемуазель, — говорит Муратти.

Ватерлоо словно окаменела.

— Это вы Доминика Аустерлиц, студентка медицины? — спрашивает Муратти.

Девушка неуверенно кивает.

— У нас есть к вам несколько вопросов. Девушке не остается ничего другого, кроме как отступить перед полицейскими, еще шире распахнув дверь, чтобы надежней скрыть Баррана.

Инспектор Годар оборачивается к двери, которую хозяйка почему-то не закрыла, и намеревается сделать это сам.

— Оставьте! — с храбростью отчаяния восклицает Ватерлоо. — Сейчас придет служанка!

Она говорит это чуть громче, чуть поспешней, чем следовало бы, и полицейские пристально смотрят на нее, потом на дверь. Еще они замечают, что Ватерлоо уронила на пол газету, которую держала в руках.

— Вы ассистировали доктору Дино Баррану на протяжении трех дней… — начинает Муратти.

Дверь гостиной закрывается за двумя инспекторами и Ватерлоо, обрывая их разговор на полуслове.

В наступившей тишине Барран отталкивает от себя скрывающую его створку двери. Он неподвижен, напряжен, темные очки резко контрастируют с белым, как гипс, лицом Взгляд Баррана падает на лежащую на полу газету.

Она сложена таким образом, что на первой странице видны конец жирного заголовка и большая фотография. Конец заголовка гласит.

...

ПОЗВОНИ МНЕ

На фотографии крупным планом — Пропп в вестибюле Уголовной бригады, поднявший руку, прикованную к руке Мелутиса.

Барран бесшумно обходит открытую створку двери и уходит прочь.

В бюро инспекторов Горик снимает трубку зазвонившего на столе телефона. Судя по его виду, он слышит нечто из ряда вон выходящее.

Он оборачивается к Мелутису, который стоит у окна в рубашке и галстуке с ослабленным узлом Пропп тоже тут. Повернувшись спиной, он созерцает через стекло высокие здания квартала «Дефанс», свободный люд в клетках домов снаружи.

— Шеф! Какой-то странный тип! Его переключили на нас с коммутатора. — Горик подбородком указывает в сторону легионера. — Хочет говорить с ним.

Мелутис хватает трубку.

— Кто вы!?

— А вы!? — звучит в трубке голос Баррана.

— Франц Пропп, — без колебаний отвечает Мелутис.

На другом конце провода Барран в темных очках на носу не слышит неподражаемого американского акцента легионера, но на принятие решения у него уходит меньше секунды.

— Здравствуйте, мосье Пропп. Я огорчен тем, что приключилось с вами из-за меня.

Мелутис отнимает трубку от уха, раздосадованный тем, что его ловушка не сработала. Зажав микрофон ладонью, он негромко спрашивает у Горика.

— На коммутаторе засекают вызов?

Его помощник утвердительно кивает К ним с широкой улыбкой на лице подходит Пропп. Мелутис сует ему трубку, берет параллельный наушник.

— Это уже не он, это я, — говорит Пропп в трубку. — Кто это?

— Дино Барран.

— Я не знаю тебя мосье Барран но я всем сердцем с тобой.

Говоря это легионер белозубо улыбается старшему инспектору который слушает с непроницаемым лицом.

— Чем я могу быть тебе полезен? — продолжает Пропп.

— Какой он этот Мелутис? — спрашивает Барран.

— Бывают и хуже. Во всяком случае, сейчас он слушает тебя.

Действительно старший инспектор не упускает ни слова из их разговора и не сводит с Проппа пристального сверлящего взгляда.

На другом конце провода у телефона автомата висящего на белой стене Барран выдерживает паузу потом говорит.

— Пусть приходит в кафе Бово на площади Бретеия в четыре часа. Один разумеется, как ты считаешь он согласится?

Склоненный над столом, где стоит телефон, Пропп вопрошает Мелутиса взглядом. Но лицо старшего инспектора не выражает ничего кроме ухудшающегося настроения.

— Я попытаюсь его уговорить, — отвечает Пропп. — А теперь сматывайся они тебя засекают.

— Я выкручусь не переживай.

— Я и не переживаю, — широко улыбается Пропп.

Площадь Бретеия около четырех часов пополудни. Инспектор Мелутис в плаще идет по тротуару останавливается, чтобы ногой отбросить пустой спичечный коробок в дыру водостока, потом входит в кафе Бово.

Прислоняется спиной к стоике рядом с кассой и говорит хозяйке.

— Стакан белого.

Ему наливают Мелутис не смотрит вокруг не ищет Баррана. Ждет. Хозяйка, гарсон, посетители за столиками устремляют на вошедшего взоры, безошибочно угадывая что это полицейский.

Потом звонит телефон. Хозяйка снимает трубку и поворачивается к Мелутису едва пригубившему вино.

— Инспектор Мелутис — это вы?